Неточные совпадения
Пробираясь
берегом к своей хате, я невольно всматривался в ту сторону, где накануне слепой дожидался ночного пловца; луна уже катилась по небу, и мне показалось, что кто-то в белом сидел
на берегу; я подкрался, подстрекаемый любопытством, и прилег в траве над обрывом
берега; высунув немного голову, я мог хорошо
видеть с утеса все, что внизу делалось, и не очень удивился, а почти обрадовался, узнав мою русалку.
«Есть еще одна фатера, — отвечал десятник, почесывая затылок, — только вашему благородию не понравится; там нечисто!» Не поняв точного значения последнего слова, я велел ему идти вперед, и после долгого странствовия по грязным переулкам, где по сторонам я
видел одни только ветхие заборы, мы подъехали к небольшой хате,
на самом
берегу моря.
Я не обращал внимание
на ее трепет и смущение, и губы мои коснулись ее нежной щечки; она вздрогнула, но ничего не сказала; мы ехали сзади: никто не видал. Когда мы выбрались
на берег, то все пустились рысью. Княжна удержала свою лошадь; я остался возле нее; видно было, что ее беспокоило мое молчание, но я поклялся не говорить ни слова — из любопытства. Мне хотелось
видеть, как она выпутается из этого затруднительного положения.
Казак мой был очень удивлен, когда, проснувшись,
увидел меня совсем одетого; я ему, однако ж, не сказал причины. Полюбовавшись несколько времени из окна
на голубое небо, усеянное разорванными облачками,
на дальний
берег Крыма, который тянется лиловой полосой и кончается утесом,
на вершине коего белеется маячная башня, я отправился в крепость Фанагорию, чтоб узнать от коменданта о часе моего отъезда в Геленджик.
Он думал о благополучии дружеской жизни, о том, как бы хорошо было жить с другом
на берегу какой-нибудь реки, потом чрез эту реку начал строиться у него мост, потом огромнейший дом с таким высоким бельведером, [Бельведер — буквально: прекрасный вид; здесь: башня
на здании.] что можно оттуда
видеть даже Москву и там пить вечером чай
на открытом воздухе и рассуждать о каких-нибудь приятных предметах.
Двести челнов спущены были в Днепр, и Малая Азия
видела их, с бритыми головами и длинными чубами, предававшими мечу и огню цветущие
берега ее;
видела чалмы своих магометанских обитателей раскиданными, подобно ее бесчисленным цветам,
на смоченных кровию полях и плававшими у
берегов.
— «Лети-ка, Летика», — сказал я себе, — быстро заговорил он, — когда я с кабельного мола
увидел, как танцуют вокруг брашпиля наши ребята, поплевывая в ладони. У меня глаз, как у орла. И я полетел; я так дышал
на лодочника, что человек вспотел от волнения. Капитан, вы хотели оставить меня
на берегу?
Рыбачьи лодки, повытащенные
на берег, образовали
на белом песке длинный ряд темных килей, напоминающих хребты громадных рыб. Никто не отваживался заняться промыслом в такую погоду.
На единственной улице деревушки редко можно было
увидеть человека, покинувшего дом; холодный вихрь, несшийся с береговых холмов в пустоту горизонта, делал открытый воздух суровой пыткой. Все трубы Каперны дымились с утра до вечера, трепля дым по крутым крышам.
Быть может, при других обстоятельствах эта девушка была бы замечена им только глазами, но тут он иначе
увидел ее. Все стронулось, все усмехнулось в нем. Разумеется, он не знал ни ее, ни ее имени, ни, тем более, почему она уснула
на берегу, но был этим очень доволен. Он любил картины без объяснений и подписей. Впечатление такой картины несравненно сильнее; ее содержание, не связанное словами, становится безграничным, утверждая все догадки и мысли.
Вот, некогда,
на берегу морском,
При стаде он своём
В день ясный сидя
И
видя,
Что
на Море едва колышется вода
(Так Море присмирело),
И плавно с пристани бегут по ней суда:
«Мой друг!» сказал: «опять ты денег захотело,
Но ежели моих — пустое дело!
Пугачев посмотрел
на меня с удивлением и ничего не отвечал. Оба мы замолчали, погрузясь каждый в свои размышления. Татарин затянул унылую песню; Савельич, дремля, качался
на облучке. Кибитка летела по гладкому зимнему пути… Вдруг
увидел я деревушку
на крутом
берегу Яика, с частоколом и с колокольней, — и через четверть часа въехали мы в Белогорскую крепость.
В лесу,
на холме, он выбрал место, откуда хорошо видны были все дачи,
берег реки, мельница, дорога в небольшое село Никоново, расположенное недалеко от Варавкиных дач, сел
на песок под березами и развернул книжку Брюнетьера «Символисты и декаденты». Но читать мешало солнце, а еще более — необходимость
видеть, что творится там, внизу.
До деревни было сажен полтораста, она вытянулась по течению узенькой речки, с мохнатым кустарником
на берегах; Самгин хорошо
видел все, что творится в ней,
видел, но не понимал. Казалось ему, что толпа идет торжественно, как за крестным ходом, она даже сбита в пеструю кучу теснее, чем вокруг икон и хоругвей. Ветер лениво гнал шумок в сторону Самгина, были слышны даже отдельные голоса, и особенно разрушал слитный гул чей-то пронзительный крик...
Это было сделано удивительно быстро и несерьезно, не так, как
на том
берегу; Самгин, сбоку, хорошо
видел, что штыки торчали неровно, одни — вверх, другие — ниже, и очень мало таких, которые, не колеблясь, были направлены прямо в лица людей.
Потом он слепо шел правым
берегом Мойки к Певческому мосту,
видел, как
на мост, забитый людями, ворвались пятеро драгун, как засверкали их шашки, двое из пятерых, сорванные с лошадей, исчезли в черном месиве, толстая лошадь вырвалась
на правую сторону реки, люди стали швырять в нее комьями снега, а она топталась
на месте, встряхивая головой; с морды ее падала пена.
«…
на его место, — шепотом читал он дальше, — прочат в министры князя И. В., а товарищем И. Б — а… Женщины подняли гвалт… П. П. проиграл семьдесят тысяч… X — ие уехали за границу… Тебе скучно,
вижу, что морщишься — спрашиваешь — что Софья Николаевна (начал живее читать Райский): сейчас, сейчас, я
берег вести о ней pour la bonne bouch [
на закуску (фр.).]…»
— Вот эти суда посуду везут, — говорила она, — а это расшивы из Астрахани плывут. А вот,
видите, как эти домики окружило водой? Там бурлаки живут. А вон, за этими двумя горками, дорога идет к попадье. Там теперь Верочка. Как там хорошо,
на берегу! В июле мы будем ездить
на остров, чай пить. Там бездна цветов.
Место
видели: говорят, хорошо. С К. Н. Посьетом ездили: В. А. Римский-Корсаков, И. В. Фуругельм и К. И. Лосев. Место отведено
на левом мысу, при выходе из пролива
на внутренний рейд. Сегодня говорили баниосам, что надо фрегату подтянуться к
берегу, чтоб недалеко было ездить туда. Опять затруднения, совещания и наконец всегдашний ответ: «Спросим губернатора».
По временам мы
видим берег, вдоль которого идем к северу, потом опять туман скроет его. По ночам иногда слышится визг: кто говорит — сивучата пищат, кто — тюлени. Похоже
на последнее, если только тюлени могут пищать, похоже потому, что днем иногда они целыми стаями играют у фрегата, выставляя свои головы, гоняясь точно взапуски между собою. Во всяком случае, это водяные, как и сигнальщик Феодоров полагает.
Saddle Islands значит Седельные острова: видно уж по этому, что тут хозяйничали англичане. Во время китайской войны английские военные суда тоже стояли здесь. Я
вижу берег теперь из окна моей каюты: это целая группа островков и камней, вроде знаков препинания; они и
на карте показаны в виде точек. Они бесплодны, как большая часть островов около Китая; ветры обнажают
берега. Впрочем, пишут, что здесь много устриц и — чего бы вы думали? — нарциссов!
Когда наша шлюпка направилась от фрегата к
берегу, мы
увидели, что из деревни бросилось бежать множество женщин и детей к горам, со всеми признаками боязни. При выходе
на берег мужчины толпой старались не подпускать наших к деревне, удерживая за руки и за полы. Но им написали по-китайски, что женщины могут быть покойны, что русские съехали затем только, чтоб посмотреть
берег и погулять. Корейцы уже не мешали ходить, но только старались удалить наших от деревни.
Так и есть, как я думал: Шанхай заперт, в него нельзя попасть: инсургенты не пускают. Они дрались с войсками — наши
видели. Надо ехать, разве потому только, что совестно быть в полутораста верстах от китайского
берега и не побывать
на нем. О войне с Турцией тоже не решено, вместе с этим не решено, останемся ли мы здесь еще месяц, как прежде хотели, или сейчас пойдем в Японию, несмотря
на то, что у нас нет сухарей.
Вижу едва заметную кайму
берега;
на нем что-то белеет: не то домы, не то церкви; сзади, вдалеке, горы.
Намедни и я
видел, что волной плеснуло
на берег, вон
на ту низенькую батарею, да и смыло пушку, она и поплыла, а японец едет подле да и толкает ее к
берегу.
Иногда
на другом конце заведут стороной, вполголоса, разговор, что вот зелень не свежа, да и дорога, что кто-нибудь будто был
на берегу и
видел лучше, дешевле.
Но с странным чувством смотрю я
на эти игриво-созданные, смеющиеся
берега: неприятно
видеть этот сон, отсутствие движения. Люди появляются редко; животных не видать; я только раз слышал собачий лай. Нет людской суеты; мало признаков жизни. Кроме караульных лодок другие робко и торопливо скользят у
берегов с двумя-тремя голыми гребцами, с слюнявым мальчишкой или остроглазой девчонкой.
Мили за три от Шанхая мы
увидели целый флот купеческих трехмачтовых судов, которые теснились у обоих
берегов Вусуна. Я насчитал до двадцати рядов, по девяти и десяти судов в каждом ряду. В иных местах стояли
на якоре американские так называемые клиппера, то есть большие, трехмачтовые суда, с острым носом и кормой, отличающиеся красотою и быстрым ходом.
Эти птицы одни оживляют море: мы
видели их иногда
на расстоянии 500 миль от ближайшего
берега.
Не без удовольствия простимся мы не сегодня, так завтра с Кореей. Уж наши
видели пограничную стражу
на противоположном от Кореи
берегу реки. Тут начинается Манчжурия, и
берег с этих мест исследован Лаперузом.
Но, обойдя остров с северной и восточной сторон, мы
видели только огромный утес и белую кайму буруна, набегающего со всех сторон
на берег.
Нет,
берег, видно, нездоров мне. Пройдусь по лесу, чувствую утомление, тяжесть; вчера заснул в лесу,
на разостланном брезенте, и схватил лихорадку. Отвык совсем от
берега.
На фрегате, в море лучше. Мне хорошо в моей маленькой каюте: я привык к своему уголку, где повернуться трудно; можно только лечь
на постели, сесть
на стул, а затем сделать шаг к двери — и все тут. Привык
видеть бизань-мачту, кучу снастей, а через борт море.
Мы прошли большой залив и
увидели две другие бухты, направо и налево, длинными языками вдающиеся в
берега, а большой залив шел сам по себе еще мили
на две дальше.
Канарские острова!» — «Как же вы не
видите?» — «Что ж делать, если здесь облака похожи
на берега, а
берега на облака.
Утром я только что проснулся, как
увидел в каюте своего городского слугу, который не успел с вечера отправиться
на берег и ночевал с матросами.
Вон и другие тоже скучают: Савич не знает, будет ли уголь, позволят ли рубить дрова, пустят ли
на берег освежиться людям? Барон насупился, думая, удастся ли ему… хоть
увидеть женщин. Он уж глазел
на все японские лодки, ища между этими голыми телами не такое красное и жесткое, как у гребцов. Косы и кофты мужчин вводили его иногда в печальное заблуждение…
Третьего дня бросали с фрегата, в устроенный
на берегу щит, ядра, бомбы и брандскугели. Завтра, снявшись, хотят повторить то же самое, чтоб
видеть действие артиллерийских снарядов в случае встречи с англичанами.
Корвет перетянулся, потом транспорт, а там и мы, но без помощи японцев, а сами,
на парусах. Теперь ближе к
берегу. Я целый день смотрел в трубу
на домы, деревья. Все хижины да дрянные батареи с пушками
на развалившихся станках.
Видел я внутренность хижин: они без окон, только со входами;
видел голых мужчин и женщин, тоже голых сверху до пояса: у них надета синяя простая юбка — и только.
На порогах, как везде, бегают и играют ребятишки; слышу лай собак, но редко.
Это, как я теперь
увидел, буруны бешено плещутся в
берег;
увидел и узкость: надо проходить под боком отвесного утеса, чтобы избежать гряды видных
на поверхности камней, защищающих вход от волн с океана.
Один из наших катеров приставал к
берегу: жители забегали, засуетились, как
на Гамильтоне, и сделали такой же прием, то есть собрались толпой
на берег с дубьем, чтоб не пускать, и расступились, когда
увидели у некоторых из наших ружья.
Теперь
на мысе Доброй Надежды, по
берегам, европейцы пустили глубоко корни; но кто хочет
видеть страну и жителей в первобытной форме, тот должен проникнуть далеко внутрь края, то есть почти выехать из колонии, а это не шутка: граница отодвинулась далеко
на север и продолжает отодвигаться все далее и далее.
Мы
видели даже несколько очень бедных рыбачьих хижин, по дороге от Саймонстоуна до Капштата, построенных из костей выброшенных
на берег китов и других животных.
Лодки, с семействами, стоят рядами
на одном месте или разъезжают по рейду, занимаясь рыбной ловлей, торгуют, не то так перевозят людей с судов
на берег и обратно. Все они с навесом, вроде кают. Везде
увидишь семейные сцены: обедают, занимаются рукодельем, или мать кормит грудью ребенка.
Уж я теперь забыл, продолжал ли Фаддеев делать экспедиции в трюм для добывания мне пресной воды, забыл даже, как мы провели остальные пять дней странствования между маяком и банкой; помню только, что однажды, засидевшись долго в каюте, я вышел часов в пять после обеда
на палубу — и вдруг близехонько
увидел длинный, скалистый
берег и пустые зеленые равнины.
Передвинешься
на средину рейда — море спрячется, зато вдруг раздвинется весь залив налево, с островами Кагена, Катакасима, Каменосима, и
видишь мыс en face [спереди — фр.], а
берег направо покажет свои обработанные террасы, как исполинскую зеленую лестницу, идущую по всей горе, от волн до облаков.
Когда мы обогнули восточный
берег острова и повернули к южному, нас ослепила великолепная и громадная картина, которая как будто поднималась из моря, заслонила собой и небо, и океан, одна из тех картин, которые
видишь в панораме,
на полотне, и не веришь, приписывая обольщению кисти.
Простоять в виду
берега, не имея возможности съехать
на него, гораздо скучнее, нежели пробыть месяц в море, не
видя берегов.
Отцы и учители,
берегите веру народа, и не мечта сие: поражало меня всю жизнь в великом народе нашем его достоинство благолепное и истинное, сам
видел, сам свидетельствовать могу,
видел и удивлялся,
видел, несмотря даже
на смрад грехов и нищий вид народа нашего.
Из пернатых в этот день мы
видели сокола-сапсана. Он сидел
на сухом дереве
на берегу реки и, казалось, дремал, но вдруг завидел какую-то птицу и погнался за нею. В другом месте две вороны преследовали сорокопута. Последний прятался от них в кусты, но вороны облетели куст с другой стороны, прыгали с ветки
на ветку и старались всячески поймать маленького разбойника.
Мое прощание с моряками носило более чем дружеский характер. Стоя
на берегу, я
увидел на мостике миноносца командира судна. Он посылал мне приветствия, махая фуражкой. Когда «Грозный» отошел настолько далеко, что нельзя уже было разобрать
на нем людей, я вернулся в старообрядческую деревню.
На Сяо-Кеме, в полутора километрах от моря, жил старообрядец Иван Бортников с семьей. Надо было
видеть, какой испуг произвело
на них наше появление! Схватив детей, женщины убежали в избу и заперлись
на засовы. Когда мы проходили мимо, они испуганно выглядывали в окна и тотчас прятались, как только встречались с кем-нибудь глазами. Пройдя еще с полкилометра, мы стали биваком
на берегу реки, в старой липовой роще.